Аркона.

Золотые кони Святовида

Остров Рюген в Балтике был прообразом былинного осторова Буяна (Руяна). В поселении Аркона находился крупный храм Святовида, известный далеко за пределами Балтийской Славии. Характерной особенностью храма было наличие при нем дружины из трехсот воинов-рыцарей, воюющих исключительно во славу своего божества-покровителя и храмовой конюшни с белоснежными священными конями в ней. Один из этих коней был посвящен Святовиду и на нем никто не имел права ездить – кроме специально назначенного жреца. Также конь Святовида был главным действующим лицом в обряде гиппомансии, к которой прибегали при решении наиболее важных вопросов. Это, в частности, подтверждает версию, что описанные Тацитом «германцы» на самом деле являлись славянами. Тем более, что обычай гиппомансии был распространен по всем землям Балтийской Славии. Вот что пишут очевидцы, в разное время побывавшие  в городах западных славян:

Саксон Грамматик, «Деяния Данов», 2 пол. XII в.: «Город Аркона лежит на вершине высокой скалы; с севера, востока и юга огражден природною защитой... с западной стороны защищает его высокая насыпь в 50 локтей... Посреди города лежит открытая площадь, на которой возвышается деревянный храм, прекрасной работы, но почтенный не столько по великолепию зодчества, сколько по величию бога, которому здесь воздвигнут кумир. Вся внешняя сторона здания блистала искусно сделанными барельефами различных фигур, но безобразно и грубо раскрашенными. Только один вход был во внутренность храма, окруженного двойной оградою... В самом храме стоял большой, превосходящий рост человеческий, кумир, с четырьмя головами, на стольких же шеях, из которых две выходили из груди и две – к хребту, но так, что из обеих передних и обеих задних голов одна смотрела направо, а другая – налево. Волосы и борода были подстрижены коротко, и в этом, казалось, художник сообразовывался с обыкновением руян. В правой руке кумир держал рог из различных металлов, который каждый год обыкновенно наполнялся вином из рук жреца для гадания о плодородии следующего года; левая рука уподоблялась луку. Верхняя одежда спускалась до берцов, которые составлены были из различных сортов деревьев и так искусно были соединены с коленами, что только при внимательном рассматривании можно было различить фуги. Ноги стояли наравне с землей, а фундамент сделан был под полом. В небольшом отдалении видны были узда и седло кумира с другими принадлежностями. Рассматривающего более всего поражал меч огромной величины, ножны, черен которого, помимо красивых резных форм отличались серебряной отделкой... Кроме того этот бог имел также храмы в многих других местах, управляемые жрецами меньшей важности. Кроме того при нем был конь, совершенно белый, у которого выдернуть волос из гривы или хвоста почиталось нечестием... Святовита символизировали разные знаки, в частности, резные орлы и знамена, главное из которых называлось Станица... Власть этого небольшого куска полотна была сильнее власти княжеской».

Титмар Мерзебургский, «Хроника», 1012–1018 гг.:  «В городе нет ничего, кроме искусно сооружённого из дерева святилища, основанием которого служат рога различных животных. Снаружи, как это можно видеть, стены его украшают искусно вырезанные изображения различных богов и богинь. Внутри же стоят изготовленные вручную идолы, каждый с вырезанным именем, обряженные в шлемы и латы, что придаёт им страшный вид. Главный из них зовётся Сварожич; все язычники уважают и почитают его больше, чем остальных. Знамёна их также никогда не выносятся оттуда, за исключением разве что военной необходимости; причём вынести их могут только пешие воины».

 «Для тщательной заботы о святилище местными жителями назначены особые служители. Когда они собираются там, чтобы принести жертву идолам или смягчить их гнев, те сидят, тогда как остальные стоят рядом; тайно перешептываясь друг с другом, они с трепетом копают землю, и, бросив жребий, узнают истину в делах, вызывающих сомнение. Окончив это, они покрывают жребий зелёным дёрном, и, воткнув в землю крест-накрест 2 остроконечных копья, со смиренным послушанием проводят сквозь них коня, который считается наибольшим среди прочих и потому почитается, как священный; несмотря на брошенный уже жребий, наблюдаемый ими ранее, через это, якобы божественное животное они вторично проводят гадание. И если в обоих случаях выпадает одинаковый знак, задуманное приводится в исполнение; если же нет, опечаленный народ отказывается от затеи».

«Сколько округов в тех краях, столько там и храмов, в каждом из которых почитается неверными идол того или иного демона. Причём вышеупомянутый город занимает среди них особое положение. Отправляясь на войну, они прощаются с ним, а с успехом вернувшись, чтят его положенными дарами; путём жребия и коня, как я уже говорил, они старательно выясняют, что служители должны принести в жертву богам».

Гельмольд, «Славянская хроника», 1167–1168 гг.:  «Есть у славян удивительное заблуждение. А именно: во время пиров и возлияний они пускают вкруговую жертвенную чашу, произнося при этом, не скажу благословения, а скорее заклинания от имени богов, а именно, доброго бога и злого, считая, что все преуспеяния добрым, а все несчастья злым богом направляются. Поэтому злого бога они на своем языке называют дьяволом, или Чернобогом, то есть черным богом. Среди множества славянских божеств главным является Святовит, бог земли райской, так как он – самый убедительный в ответах. Рядом с ним всех остальных они как бы полубогами почитают. Поэтому в знак особого уважения они имеют обыкновение ежегодно приносить ему в жертву человека – христианина, какого укажет жребий. Из всех славянских земель присылаются установленные пожертвования на жертвоприношения Святовиту. С удивительным почтением относятся славяне к своему божеству, ибо они не легко приносят клятвы и не терпят, чтобы достоинство его храма нарушалось даже во время неприятельских нашествий»…

В целом, все это относится  к Святовиду и его главному храму в Арконе. неудивительно, что храм этот был потрясающе богат и вызывал зависть у всех окружающих королей, ярлов и прочих шведов. Что и обрекло Аркону на разорение, а славянские земли Балтии – на порабощение жадными и жестокими христианами, прикрывающими свои военные преступления фиговым листком «спасения язычников».

Гельмольд, «Славянская хроника», 1167–1168 гг.:  «И преуспело дело короля Дании, и могучей рукой занял он землю руян, и они дали ему в выкуп за себя столько, сколько король назначил. И велел король вытащить этот древний идол Святовита, который почитается всем народом славянским, и приказал накинуть ему на шею веревку и тащить его посреди войска на глазах славян и, разломав на куски, бросить в огонь. И разрушил король святилище его со всеми предметами почитания и разграбил его богатую казну. И повелел, чтобы они отступили от заблуждений своих, в которых рождены были, и приобщились к почитанию истинного бога».

Раскопки в Ретре, славянском городе Балтии, стали в свое время сенсацией, открыв миру не просто «славянский мир» на территории современной Германии, но и показав высочайшую культуру этого мира – скульптуру и письменность. Археология опровергла навязанное сначала екатерининскими «историками», а затем и советскими, мнение о дикости и дремучести славян. Как оказалось, у «диких и дремучих» имелась своя, руническая письменность, они умели создавать предметы искусства, их фортификационные сооружения были на уровне лучших на то время – в общем, рухнула еще одна культивируемая Москвой версия происхождения государственности у славян. И даже с «украми», над которыми до сих пор натужно потешаются московские великодержавники, тоже вышла накладочка. Оказывается, они таки были. И не просто были – а оставили после себя добрый след в исторической жизни Европы. Чего нельзя сказать о самих московитах – не считать же добрым наследием завезенных ими в Европу рыжих тараканов, где они известны под названием «москали».

В VI-VII веках на восток современной германской федеральной земли Бранденбург приходят славянский народ укров (украане, укряне, украны) и селятся в основном в необитаемых местах, строя поселения и крепости. Первое упоминание про укров находится в Уставе епископа Брандербургского в 948 г. До сих пор встречаются славянские топонимы и гидронимы, в частности сама территория, ранее принадлежавшая украм, сейчас называется Уккермарк («Укров марка»).

В городе Передней Померании, Торгелове, находится этнологический музей под открытым небом, дающий представление о жизни славян времен Балтийской Славии. Музей назван «Ukranenland», а река, на которой стоит Торгелов, носит имя Uecker. После проведения археологических раскопок, здесь было реконструировано славянское поселение IX-X веков. В «Ukranenland» имеются вполне рабочие копии кораблей славян и русов, господствовавших в VIII-X веках на Балтийском море. Там же можно ознакомится с бытом жителей поселения того времени.

Круглая форма замка с подъемным мостом характерна для арийских бургов, из луганско-донецкой Степи распространившихся по всем пределам Арианы. Где-то валы насыпались из земли с деревянными коробами внутри стен; где-то собирались из обработанных специальным противопожарным составом бревен, скрепленных шипами и обмазанных глиной; где-то применялся камень. Конструкция подходила для постройки из любого материала, характерного для каждой конкретно взятой местности. К тому же круглые бурги было удобнее защищать небольшим количеством воинов, чем с валами иной формы.

Закат Балтийской Славии наступил по причине того, что поначалу отразившие крестовый поход славяне не смогли объединить свои силы после того, как интересы славянского общего дела были преданы князем Никлотом, пригласившего немецкое войско для понуждения неподчиненных ему племен к выплате дани для немцев же. Популярность такого князя резко упала, и когда новая волна немецкой агрессии захлестнула Балтийскую Славию, под знаменами Никлота собралось слишком мало воинов, чтобы противостоять захватчикам.

Немецкие епископы, пришедшие вместе с войсками, постепенно уничтожили все «богопротивные» славянские памятники культуры. Особенным гонениям подверглась письменность – грамотные люди не годились в рабы, к тому же грамота их была глубоко враждебна постулатам христианства. Не зря же было уничтожено руническое Евангелие русов и чудом дошло до наших дней готское Евангелие, написанное рунами – руны были объявлены еретическими, сатанинскими знаками. Со временем население Балтийской Славии, оставшееся в живых, ассимилировало с немецкими колонистами и, восприняв язык и культуру завоевателей, стало теми «немцами», которых мы сейчас знаем. Перефразируя известную фразу, можно сказать: «Поскреби любого немца, и под тонким налетом германизма окажется славянин».